В конце 1980-х годов с призывом к возрождению (хотя и со значительными коррективами) народовольчества выступил Х. О. Житловский. В 1898 году Житловский, под псевдонимом С. Григорович, выпустил книжку «Социализм и борьба за политическую свободу». В ней он немало места уделил «Народной воле», «из всех планов, намерений и начинаний «Народной воли» действительно великим и исторически важным остается террор, которому одному партия обязана своей известностью, своим могуществом, своим обаянием».
Один из лидеров русского неонародничества, впоследствии главный идеолог эсеров В. М. Чернов, вспоминал, что он и его единомышленники в России «очень рано почувствовали, что имеем за границей поддержку в… наших взглядах у Житловского».
Позднее Житловский стал членом «Аграрно-социалистической лиги», вошедшей затем в партию эсеров, и одним из лидеров заграничной эсеровской организации.
В начале 1901 года раздались выстрелы террористов-одиночек, показавшие, что недовольство части общества политикой властей, не имеющее легальных каналов для выхода, чревато экстремистскими формами протеста.
В конце 1901 – начале 1902 годов, в результате объединения «южных» и «северных» социалистов-революционеров, к которым тогда же или несколько позже примкнули «Группа старых народовольцев», «Аграрно-социалистическая лига» и другие заграничные группы, а также «Рабочая партия политического освобождения России», образовалась единая партия социалистов-революционеров[2].
2 апреля 1902 г. С.В.Балмашев смертельно ранил министра внутренних дел Д.С.Сипягина — этим было положено начало эсеровского террора. Лидеры партии, по-видимому, накануне покушения не были полностью уверены в желательной для них реакции общества. По крайней мере, первая прокламация, отпечатанная в большом подвальном помещении ялтинской дачи Н.Г.Коломийцева, имела подпись «Боевая организация», без указания партийной принадлежности. И лишь тогда, когда реакция общества выявилась достаточно определенно, была издана вторая прокламация, уже за подписью «Боевая организация партии социалистов-революционеров», и сразу «Революционная Россия» начала массированную агитацию в пользу террора[3].
Позиция партийного руководства не оставалась неизменной. ЦК принимал решение о прекращении террора после опубликования манифеста 17 октября 1905 г., в период деятельности I Государственной Думы. Всякий раз решения ЦК встречали энергичное сопротивление. Дело доходило до угроз о разрыве с партией (так ставился вопрос в ноябре 1905 г. на съезде Северо-Западной области и на совещаниях московских членов ЦК). Во всех случаях приостанавливался «центральный» террор. На местах террор продолжался.
После Сипягина жертвами эсеровского террора стали харьковский и уфимский губернаторы Оболенский и Богданович, помощник пристава Кулишов и полковник Метленко (два последних покушения были делом боевых дружин в Бердичеве и Белостоке), а 15 июля 1904 г. бомбой, брошенной Егором Сазоновым, в Петербурге был убит министр внутренних дел В.К.Плеве[4]. Затем последовал всплеск. Партийной статистикой зафиксировано в 1905 г. — 54, в 1906 г. — 78, в 1907 г. — 68, в том числе после 3 июня — 30 (по уточненным данным, в 1905 г. — 59, в 1906 г. — 93, в 1907 г. — 81) покушений. И— сразу резкий спад, в 1908 г. — 3, в 1909 г. — 2, в 1910 г. — 1, в 1911 г. — 2 покушения[5].
Боевая организация за все годы своего существования совершила 11 покушений (менее 5% общего числа); 4 до 1905 г., 5, в том числе убийство агента полиции Татарова, в годы революции, 2 — во второй половине 1907 г.; 47 покушений на счету других специализированных организаций: центрального боевого отряда и боевых областных отрядов. Остальные террористические акты совершили боевые дружины, основной задачей которых считалось участие в массовых вооруженных выступлениях. БО и боевые областные отряды, как правило, направляли свои действия против представителей высшего и среднего эшелона государственного аппарата, боевые дружины — против непосредственных исполнителей карательных функций и агентов полиции (провокаторов).
Эсеровский террор не был одноплановым. Едва ли можно отнести к террору старого типа, даже вообще к террору, убийство провокаторов и шпионов (если употреблять устоявшуюся терминологию). Также вряд ли можно считать актами традиционного революционного («интеллигентского», по традиции, идущей от Г.В.Плеханова, В.И.Засулич, В.И.Ленина и остальных социал-демократов) террора пять покушений, совершенных рабочими, членами боевой дружины в Одессе, против солдат, городового, стражника, околоточного надзирателя в «Потемкинские дни». В целом действия боевых дружин, в которых основную массу составляли рабочие и крестьяне, скорее относились к проявлениям «партизанской войны» как по формам и средствам своего осуществления, так и по связи с чувством непосредственного протеста экзальтированных лиц.
Первые поселения на территории Киева
Древнейшие из известных поселений человека на территории современного Киева относят к периоду позднего палеолита (древнего каменного века – около 15–20 тысяч лет тому назад). Места стоянок первобытного человека, охотившегося на мамонтов и шерстистых носорогов, довольно многочисленны.
Палеолитическая стоянка на улице Кирилловской была о ...
Времена татаро-монгольского ига и экспансии Литвы
Разъяренные невиданным отпором татаро-монголы перебили более половины мирного населения, почти все ремесленники были угнаны в рабство. Масштабы трагедии подтверждают археологические раскопки, в результате которых встречаются как единичные костяки, так и огромные братские могилы насчитывающие не одну тысячу скелетов. Из пятидесятитысячно ...
Упадок Хараппских городов
После нескольких столетий расцвета наступил «закат» хараппской цивилизации. До недавнего времени упадок индийских центров обычно объясняли внешними факторами: вторжением иноземных племен, отождествляемых, как правило, с ариями. В северных районах наступление кризиса было более быстрым; на Юге же, вдали от крупных центров, хараппские тра ...
